Русское экономическое чудо?! Простые рецепты...

                                                                  Как это может быть

Если Вы когда-нибудь окажетесь в Сан-Франциско на улице Миссион стрит 659 и загляните в небольшой танцевальный магазин, то уже немолодая приветливая хозяйка с нескрываемым удовольствием расскажет Вам, что это самый крупный магазин такого рода в Сан-Франциско и его окрестностях и более половины всех продаж специальной балетной обуви пуантов обеспечивают ей два русских бренда. По опросам 400 танцевальных магазинов США, проведенных американским дистрибьютором, один из этих брендов лидирует по популярности и продажам в Соединенных Штатах и Канаде.

Балетный рынок относительно маленький и по нему очень трудно найти достоверную статистику. Однако если ориентироваться на количество балетных школ, которые очень распространены в развитых странах, то выяснится, что российский рынок, сосредоточенный вокруг государственных театров, не является самым большим. Американский превосходит его в 5-6 раз, японский – в 3 раза, итальянский приблизительно сопоставим по размерам. По оценкам экспертов, российский балетный бренд в сегменте пуант занимает наибольшие доли рынков США, Японии, Италии и ряда других стран Европы. Это и называется в бизнесе «лидерством» в чистом виде и составляет заветную мечту любого отечественного производителя. После русской водки и икры это, пожалуй, наиболее популярный российский потребительский продукт, поставляемый более чем в 60 государств мира, куда входят все (!) развитые страны. В чем же причины этого исключительного успеха?
 

                                                                             Рецепт № 1
                                                               Признание потребителем

Изучаемый во всех бизнес-школах американский экономист Майкл Портер создал теорию конкуренции, согласно которой можно доминировать на массовом рынке за счет низких издержек со стандартным продуктом либо дифференцировать продукт как относительно дорогой за счет его  уникальности и высокого качества. Но нельзя одновременно сделать и то, и другое. Японцы были первыми, кто опроверг эту теорию – они минимизировали издержки и осуществили дифференциацию своих товаров, что стало основой «японского экономического чуда».

Российская фирма повторила в миниатюре то же самое. В России создана по настоящему инновационная технология производства балетной обуви, которой проиграли конкуренцию американские, британские, французские, японские и китайские производители. Новая технология не просто снизила издержки. Само по себе снижение издержек в таком чрезвычайно трудоемком производстве не играет существенной роли. В Китае к примеру балетные пуанты местного производства продаются по цене в 8-10 раз дешевле, чем на рынках СЩА и Европы. Однако качество их таково, что они никогда не выйдут за пределы местного рынка. Качество имеет огромное значение на этом рынке. И русская технология без сомнения улучшила эксплуатационные и дизайнерские характеристики обуви, что и было признано подавляющим большинством потребителей, отдавшим ей предпочтение, на всех континентах.

Но не менее важным оказался ускользнувший от внимания конкурентов факт, что новая технология позволила увеличить скорость сборки готовой продукции в 4 (!) раза, благодаря новому более рациональному разделению производственных операций. Следствием этого стало создание единственного в отрасли гибкого производства, которое стало обеспечивать высококачественной продукцией потребителей всего мира под заказ и в кратчайшие сроки. Пока конкуренты лихорадочно ищут беспошлинные зоны и дешевую рабочую силу по всему миру, российская фирма чувствует себя весьма уверенно на этом рынке. Каждое экономическое потрясение и девальвация рубля только снижают ее издержки.

Технология не может быть воспроизведена простым копированием продукции, и остается только догадываться, сколько русских пуантов безуспешно «распилено» конкурентами во всем мире. Характерно, что в других видах танцевальной обуви и одежды, где подобной технологии пока нет, успехи российской фирмы куда как скромнее. Поэтому разговоры о «всесильности» бренда, продающего все, на чем он размещен, весьма преувеличены. Потребителя не обманешь!

Но все описанные прелести русской инновации никак не проявили бы себя без другого не менее важного фактора, а именно
 

                                                                              Рецепт № 2
                                                          Продажи на самом большом рынке

Казалось бы вот она настоящая инновация, о которой у нас столько говорят! Но история бизнеса знает множество случаев, когда создатели инновационного продукта не смогли в полной мере воспользоваться им, уступив лавры рыночной монетизации более удачливым конкурентам.

Поэтому вторым существенным фактором успеха российского производителя балетной продукции стала изначальная ориентация на американский рынок. Это сыграло решающую роль не просто в реализации заложенного в ней потенциала, но и в дальнейшем ее прогрессе. Сырье и материалы лучших мировых производителей (среди которых, к слову говоря, не нашлось места китайским), жесточайший контроль качества и непрерывное совершенствование продукции – таков «входной билет» на самый большой потребительский рынок в мире.

Когда сегодня слышишь  мнения "экспертов" о том, что рынок США не имеет особого значения для России ввиду малого товарооборота, это вызывает лишь горький смех. Такая ситуация - не проблема Америки, это - проблема России! И может быть значительно более существенная, чем все наследия Ивана Грозного, Сталина, Горбачева вместе взятых. Политические проблемы во многом следствия несостоятельности экономической модели развития, оторванной от мировых тенденций.
Нет сомнений в том, что без американского рынка, российская фирма стала бы заурядным отечественным производителем, каких у нас тысячи, - экономящим на всем и еле сводящим концы с концами. Именно после успеха в США товар стал востребован во всех других странах. Что касается внутреннего российского рынка, то, несмотря на активность конкурентов, проблемы импортозамещения для лучшего бренда в мире в своем классе на сегодняшний день просто не существует.

 
                                                         Обыкновенный маркетинг

Любое «экономическое чудо» укладывается не в заумные экономические теории или бесконечные политологические интерпретации действительности, а в элементарную логику маркетинга – инновационный продукт или услуга и большие развитые рынки сбыта.  
Американский рынок – ключевой тест для любой инновации. Создатель знаменитого французского обувного бренда Louboutin, получившего у нас огромную известность как «Лабутен», признается в одном из своих интервью, что на этапе становления его спасли от банкротства именно американские продажи. Из нашего недавнего опыта достаточно вспомнить, что провал российских смартфонов, обеспеченных колоссальной финансовой поддержкой государства, начался с того, что их не смогли даже поставить на американский континент.

Если посмотреть топ-100 российских экспортеров, то едва ли десятая их часть имеет сбыт в развитых странах, и то речь идет преимущественно о сырьевых товарах. Большинство экспортирует в страны бывшего СССР, но даже эти объемы ничтожны, не говоря уже о том, насколько они уязвимы перед азиатскими конкурентами. Эмпирические исследования показывают, что фирмы, которые связаны с глобальной экономикой через экспорт или в качестве поставщиков для экспортеров, как правило, более продуктивны, чем фирмы, которые обслуживают только внутренний рынок. Экспортно-ориентированные компании, обслуживающие высокоразвитые рынки, входят в число процветающих бизнесов, устойчивых к мировым кризисам. Они лучше оснащены, у них выше производительность труда и заработная плата. Ориентация на страны с сильной экономикой закладывает стратегический ресурс конкурентоспособности на длительную перспективу.


                                                            Самый большой рынок в мире

Японское «экономическое чудо» начиналось с послевоенных поставок текстиля в США, которые практически уничтожили американскую легкую промышленность. На смену трудоемкой продукции пришли сталь, автомобили, компьютеры, вытесняя местные товары. Чтобы добиться высокой конкурентоспособности своих товаров японские компании с энтузиазмом внедрили концепцию управления качеством американского ученого Деминга, которая была поначалу проигнорирована американскими корпорациями. Только давление японских товаров заставило их повернуться лицом к этой менеджерской инновации. Но каждый раз, уступая нижние ступени отраслевой «лестницы», американская промышленность переходила на более высокие ступени своего развития.

Почти одновременно путь Японии проделали страны послевоенной Западной Европы, а затем с интервалом в 20 лет и Юго-Восточной Азии. «Ориентация на лидера» стала основой экспортно-ориентированной стратегии многих стран, причем не всегда это были Соединенные Штаты, но обязательно высокоразвитая экономика. Для Турции, например, таким лидером стала Западная Германия, для ряда государств ЮВА - Япония.

Успех на рынках развитых стран автоматически гарантирует успех на любом другом рынке мира. Такова логика современного глобального рынка, и пытаться строить свою стратегию «назло Западу», ориентируясь на внутренний рынок, заведомо слабые экономики третьих стран или даже Китая, трезво оценивающего роль США в своем положении, - глубочайшее заблуждение. Складывается ощущение, что кроме горстки стран-неудачников, в число которых в последние годы сваливается и Россия тоже, сегодня это понимают все.

Экономическая и социологическая мысль современной России адаптировалась к антизападной риторике и породила нелепые политические повестки и безжизненные идеи. Можно представить себе удивление руководителей российской балетной фирмы, когда довольно публичный российский «экономист» начнет очень серьезно объяснять им, что чтобы попасть на американский рынок нужно получить «специальное политическое разрешение» чуть ли не у самого Белого дома. Экономические идеи роста, которые излагают сегодня именитые «академики», – это фантасмагорическая смесь административного произвола с утопической экономикой эпохи феодального «натурального хозяйства». Они ратуют за развитие инфраструктуры и обещают 5-7% экономического роста ежегодно, предлагают включение печатного станка и раздачу льготных кредитов. Но за счет чего такая инфраструктура будет давать отдачу? За счет каких отраслевых и географических рынков возможен реальный экономический рост? За счет внутреннего рынка никакой рост невозможен даже если усердно фальсифицировать статистические данные, как это сейчас происходит. 

В современных экономических рассуждениях в СМИ наблюдается весьма удручающая картина. Инвестиционные проекты и идеи крутятся вокруг российского бюджета, национальных резервов, рублевой эмиссии, изредка допуская в качестве инвесторов Китай или Индию. И каждый мечтает осчастливить своим продуктом именно многострадальный российский рынок, будь то малая авиация или строительство плотин. Забавно при этом, что в качестве доказательств приводятся показатели огромной потребности в подобном продукте в США, Японии и странах Европы, т. е. заведомо более емких и развитых рынков по сравнению с российским.
Вообще факт наличия в России серьезных инноваций, про которые рассказывают престарелые ученые на различных мероприятиях, вызывает большие сомнения. Для их появления нет никаких предпосылок - ни наличия рыночной среды и запроса с ее стороны, ни наличия мощных частных корпораций, способных их финансировать, ни развитых научных школ, идущих в ногу с современными мировыми трендами. 
 

                                                              Еще раз про любовь… к западу

Запад не нужно любить, с ним нужно интегрироваться, как это сделали все страны, добившиеся экономического роста. И это не значит поступиться национальными интересами. Напротив, история японо-американских экономических отношений сопровождалась многочисленными «торговыми войнами». Руководители национальных корпораций «обивали пороги» Белого дома в надежде на протекционистские меры своего правительства, но тем не менее бывшие башни-близнецы в Нью-Йорке были построены из ста тысяч тонн японской стали, а многие неэффективные американские «газпромы» и «роснефти» канули в небытие. И это было благом для Америки, потому что ресурсы экономики при этом перемещались из неконкурентоспособных отраслей в высокотехнологичные, в которых японские компании всегда отставали на шаг.

Начиная свои реформы, китайские лидеры меньше всего рассуждали о том, что ФРС – это «частная лавочка», а американский доллар скоро «рухнет». Китай просто интегрировался в глобальную экономику, четверть которой занимают США, накопил громадные валютные резервы за счет экспорта и создал реальные предпосылки для того, чтобы юань стал мировой резервной валютой. Разговоры Китая о приоритетном развитии внутреннего рынка все равно идут в контексте их зависимости от рынков США и развитых стран.

Авторитарная до недавнего времени и коррумпированная Южная Корея, на которую так любят кивать "поклонники" государственных монополий, никогда не избежала бы участи стран типа Венесуэлы и никакие монополии ее не спасли, если бы не доступ на рынок США следом за Японией. Даже диктаторы не смогли сохранить полуфеодальные устои Южной Кореи вопреки экономической целесообразности. Коррупционные скандалы в Южной Корее - это не только показатель несовершенства политической системы, но и наличие механизма ее очищения или иммунинитета, которым не обладает Россия. Поэтому единственным таким механизмом остаются дворцовые перевороты и революции.
Интеграция в мировую экономику диктует необходимость создания конкурентоспособной демократической политической системы с естественной сменяемостью власти, которая является также лучшим средством сохранения национальной самобытности и независимости. Как это и произошло в Сингапуре, лидеры которого особенно выделялись среди критиков западного либерализма. Феноменальный экономический рост и повышение жизненного уровня населения стали причиной долгого правления Ли Куан Ю, а не его диктаторские наклонности. 

Сегодня в России нельзя влить деньги в избранные банки и ждать, когда «оно вырастет само». Глупо радоваться «асфальтобетонным» инвестициям, которые «присасываются» к бюджетам всех уровней. Потому что в «сообщающихся сосудах» закрытой экономики ничего не развивается. Наивно радоваться даже прямым иностранным инвестициям, рассчитанным на отдачу с внутреннего потребительского рынка.  Они убегают при первых признаках экономического кризиса, не говоря уже о том, что за инвестиции в конечном итоге выдается реинвестированная прибыль.

Все, что нам нужно – это целенаправленно сосредоточиться только на тех направлениях, которые могут привести на рынки развитых стран. Отдельные высокотехнологичные товары мы вполне можем продвинуть на развитые рынки сами, если не будем доверять это в руки разных сомнительных государственных образований, присосавшихся к бюджету. Но в целом путь к «золотому миллиарду» потребителей лежит через ненавистные в нашем массовом сознании транснациональные корпорации (ТНК). И никак иначе!
 

                                                      Простой секрет глобальной экономики

Характер мировой экономики за последние десятилетия чрезвычайно изменился в направлении доминирования глобальных цепочек создания стоимости (ГЦСС). По оценкам ЮНКТАД, 80% мировой торговли сейчас происходит в рамках международных производственных сетей ТНК. ГЦСС стали сегодня движущей силой глобального экономического роста. Малый бизнес не растет от государственной поддержки, как думают наши чиновники. По оценкам американских экспертов, типичная американская ТНК  в среднем ежегодно обеспечивает заказами 6000 компаний малого и среднего бизнеса на сумму в 3 млрд долларов.

Видимая легкость и быстрота экономического роста Сингапура объясняется не только его малыми размерами, удачным местоположением, незаурядной политической волей его лидера Ли Куан Ю, рецепт борьбы с коррупцией которого («посадить трех друзей») так любят цитировать СМИ. Лидеру Сингапура хватило видения сделать выбор не в пользу предлагаемых ему инвестиций в трудоемкие производства от более развитых на тот момент соседей - Тайваня и Гонконга. Если бы он пошел на это, Сингапур так и остался бы заурядным карликовым государством ЮВА. Ли Куан Ю осознанно сделал более сложный выбор в пользу американских ТНК, которые в то время большинство правителей в Азии привычно считали «грабителями  национальных богатств». Привлечение американских ТНК дало новые технологии для крупномасштабных производств, заложило фундамент развития высокотехнологичной электронной промышленности Сингапура, которая по сути решила проблему безработицы и сделала Сингапур крупным экспортером электроники в 80-х годах. Развивались отрасли, в которых были возможны технологические прорывы и в которых неизменно лидировали ТНК: биотехнологии, компьютерная индустрия, производство специальных химикатов, коммуникационного оборудования, сфера услуг. К 1997 году в Сингапуре работало более 200 американских компаний. Сегодня Сингапур стал для США своеобразным ОТК (отдел технического контроля), в котором изделия, изготовленные в соседних странах Юго-Восточной Азии, - интегральные схемы, периферийное компьютерное оборудование и т.п. - проходят технический контроль перед их поставкой в США. Второе место по объему подобной реэкспортной торговли с Сингапуром занимает Япония.

Феноменальный успех Сингапура стал решающим фактором начала реформ в Китае и глобальных политических и экономических изменений во всем регионе ЮВА, раздираемого прежде войнами и классовой борьбой. Гений Дэн Сяопина заключался лишь в том, что он поначалу с настороженностью и интересом присматриваясь к опыту мини-Китая, в какой-то момент решительно двинул свою страну по этому пути, окончательно определив будущее всего региона. Сегодня ни националистические, ни радикальные религиозные течения не собьют этот регион с направления развития, потому что здесь почувствовали вкус к глобальной рыночной экономике как возможности уйти от многовековой нищеты.

Успехи СССР потому для нас останутся недостижимыми, что его экономика была интегрирована пусть в искусственно созданную, неконкурентную, но кооперационную глобализированную цепочку социалистических стран. И после того, как она развалилась, мы ничего не создали взамен и не увеличили свой вклад в мировую экономику ничем кроме сырья. Слишком много времени и благоприятных возможностей упущено, и для России сегодня уже нет другой альтернативы, кроме как … покупать отдельные доступные звенья в отраслевых цепочках у ТНК.
 

                                                        Отдать страну на «разграбление» ТНК?!

Либеральные министры, полтора десятка лет сидящие словно «скупые рыцари» у национальных резервов и печатного станка, как ни парадоксально это прозвучит, были большей частью безусловно правы в своей прижимистости. За прошедшие двадцать лет у нас не было и нет ни одной здравой и жизнеспособной программы эффективного вложения финансовых ресурсов. Все, что предлагается сегодня нашими экономистами и госструктурами – это заливать деньги в агонизирующий внутренний рынок или «покорять» азиатские рынки при посредничестве индийских и китайских компаний.

Все, что сегодня делает на практике правительство, – это раздает безвозвратно деньги хронически неэффективным монополиям и банкам. Населению тоже не становится легче от прибавки нескольких рублей к пенсиям и пособиям. Так может быть заплатить эти деньги ТНК за размещение звеньев их глобальных отраслевых цепочек на нашей территории? Наверняка, это будет более разумное и беспроигрышное вложение.

Только участие в ГЦСС обеспечит нам средства не просто на социальное обеспечение. Оно подтолкнет все сферы нашей промышленной политики, политики в образовании и здравоохранении на прагматический путь развития в направлении к западным стандартам и уровням. Скептикам можно напомнить воспоминания Ли Куан Ю о том, что когда в Сингапуре реализовывалась жилищная программа, некоторые новоселы размещали поначалу в квартирах многоэтажных домов… мелкий домашний скот и птицу. Нам ли сетовать на «разрушенный» научный, образовательный и культурный потенциал?

В этом диалоге с западными корпорациями нам не нужны посредники из числа БРИКС и третьих стран, для которых очевидно, что «своя рубашка ближе к телу». И этим не нужно заниматься на уровне Кремля, чтобы сделать действительно реальным и реализуемым даже вопреки санкциям. Политическое потепление в отношениях с западом неизбежно придет вслед за экономическими шагами. Чисто технически, это вопросы серьезной отраслевой и рыночной аналитики (выходящей за рамки «беззубой» статистики), менеджерского анализа проблем и потребностей глобальных корпораций, целенаправленных контактов с ними. Придется во многом поступиться нашим заскорузлым законодательством, особенно в области технического регулирования, которое привело к тому, что сегодня открыть производство в России зачастую дороже, чем в Европе. За право встроиться в глобальные цепочки, возможно, придется предоставить ТНК льготы и привилегии на внутреннем рынке, крупные пакеты акций, прямое финансирование проектов, потому что по большому счету наше участие им не особо нужно в отличие от нас самих. А чтобы такое сотрудничество не превратилось в «разграбление», государству следует просто держать подальше наших вороватых чиновников от вмешательства в этот процесс, обеспечив соблюдение элементарных «правил игры». «Разграбление национальных богатств» всегда и везде начиналось с подкупа чиновников.

Ли Куан Ю лично бывал в штаб-квартирах американских корпораций, призывая их открывать представительства и производства в своей стране. Нашему губернаторскому корпусу тоже следовало бы сконцентрировать свои заграничные вояжи на посещении крупных ТНК. Это намного полезнее, чем «поиски» трансфертов в кремлевских и министерских кабинетах. Понятно, что наши федеральные и региональные элиты не приспособлены к такому повороту событий, и подобный сценарий выглядит слишком фантастическим, хотя содержит в себе очевидный ответ на вопросы выживания и сохранения суверенности страны.

Впрочем, нет сомнений, что пропагандистская машина легко развернула бы общественное мнение в пользу интеграции России в глобальную мировую экономику. С политической точки зрения такой феерический разворот был бы вполне в духе нашего бесменного президента и, наверняка, понравился бы невзыскательным избирателям. Потерявший надежду на такой исход Запад не чинил бы особых препятствий. Вопрос только в том, способна ли высшая политическая власть на такой разворот в собственном сознании? Увы, этого не прослеживается, и такой сценарий вряд ли уже будет в ближайшие 7-8 лет осуществим.

Тот факт, что подобные сценарии даже не обсуждаются в нашем обществе, говорит о том, что нас ждут десятилетия стагнации. Но других путей к "опережающему" экономическому росту - "хрустальной мечте" наших политиков - просто не существует. Политикам и экономистам не хватает маркетингового мышления, чтобы это понять. А пресловутой «политической воли» может оказаться уже недостаточно. Потребуются нестандартные структурные реформы, формирование модели государственности, способной реализовать столь амбициозные задачи.  Создать эффективную модель реформ, не вскрыв аналитическими инструментами «черепаший панцирь» бюрократии, будет весьма непросто. Но сформулировать логику таких реформ мы, пожалуй, попробуем в одной из следующих статей.

P.S. Статья была написана в 2016 г. и с тех пор произошло много событий. Неизменной и актуальной осталась только главная идея - Россия, по-прежнему, нуждается в американском и европейском рынках и все также далека от этого.  
 
Чем мы можем помочь?

В настоящее время мы занимаемся разработкой не имеющих аналогов маркетинговых онлайн-приложений. Цель - разработка стратегий роста, распределение региональных бюджетов и снижение маркетинговых издержек. 

Написать нам

Нет комментариев